Завершается труд, раскрывается вся панорама: Из невиданных руд для постройки извлек я металл, Плиты слова, как бут, обгранил для желанного храма, Из отесанных груд многотонный устой создавал.
Будет ярус другой: в нем пространство предстанет огромней; Будет сфера - с игрой золотых полукруглых полос... Камня хватит: вдали, за излучиной каменоломни, Блеском утра залит непочатый гранитный колосс.
Если жизнь и покой суждены мне в клокочущем мире, Я надежной киркой глыбы камня от глыб оторву, И, невзгодам вразрез, будет радость все шире и шире Видеть купол и крест, довершаемые наяву.,
Мне, слепцу и рабу, наважденья ночей расторгая, Указуя тропу к обретенью заоблачных прав, Все поняв и простив, отдала этот труд Всеблагая, Ослепительный миф - свет грядущего - предуказав.
Нет, не зодчим, дворцы создающим под солнцем и ветром, Купола и венцы возводя в голубой окоём - В недрах русской тюрьмы я тружусь над таинственным метром До рассветной каймы в тусклооком окошке моем.
Дни скорбей и труда - эти грузные, косные годы Рухнут вниз, как обвал, - уже вольные дали видны, - Никогда, никогда не впивал я столь дивной свободы, Никогда не вдыхал всею грудью такой глубины!
В круг последних мытарств я с народом безбрежным вступаю - Миллионная нить в глубине мирового узла... Сквозь крушение царств проведи до заветного края, Ты, что можешь хранить и листок придорожный от зла!