Вот наконец-то прорвалась С этой первой кровью боль моя… Боль моя… Боль моя… Боль моя… Но кто сказал, Что Он не сможет мне простить? Он слишком слаб, Он сам не в силах отомстить. Он слишком добр, он слишком слаб, Как ты быстро смог. Заучить урок! Он сам своих заветов ра-а-аб! Он слишком слаб…
Скажи, а кто сегодня без греха? И что сегодня надлежит у нас считать грехом? Когда потоки зла и пену лжи несет река, Все сходит с рук, когда вокруг Гоморра и Содом! Кругом темно, и даже днем в твое окно Уже не светит солнце… И вокруг всем давно стало все равно…
Вот наконец-то прорвалась С этой первой кровью боль моя… Боль моя… Боль моя… Боль моя… А кто сказал Что я не вправе отомстить, Когда душа Не в силах боль мою вместить? Я буду рад стоять у врат!
Пусть стоит у врат твой заклятый враг!
Что в ад, что в рай! Что в рай, что в а-а-ад! Что в рай, что в ад…
По всей земле змеей ползет разврат, Ты как солдат, бесстрашно вставший на его пути. И каждый, кто перед тобой хоть чем-то виноват Кем бы он ни был должен - должен! - кару понести. Тут виноват и прокурор и адвокат, И судья продажный – Виноват, виноват, каждый виноват…
Рассказчик: В Лондоне стали бесследно пропадать люди По темным улицам ползут чудовищные слухи, а из мясорубки человеческий фарш Пирожки Ловетт стали пользоваться большим спросом, тем более, Что порой посетители находят в них то серебряную пуговицу, то золотую запонку Еда и жизнь полна сюрпризов! Пирожковая сделалась модным заведением