«Мерседес», чуть задрожав, затих, Шины врезались в лежалый снег. Подошёл, дверь на себя открыв, Человек. Вот, мужчины крепко обнялись, И один, перекрестясь, сказал: «Я бы, Змей, тебя таким ни в жизнь, Не узнал».
Город Люберцы ложился спать, Дождь со снегом в стёкла моросил. Змей спокойно закурил. — Где, мать? - Спросил. Говорил, слегка волнуясь, друг, Водки доверху налив стакан. Столько всякого случилось тут, Братан.
Батя твой уже давно в земле, Помогла похоронить братва. Мать не здесь живёт давно уже, Ушла. Ни Ивана, брат, ни Чаки нет, Много новых нынче пацанов. А Шаман смотрел на яркий свет, Без слов.
«Стреха» гудит — ресторан... светится, Мать и усталый Шаман... встретятся. С неба скатилась звезда...павшая, Видно, у Лехи судьба...тяжкая.
Друг, я матери не видел столько лет, У тебя полно своих проблем. Лехи-Змея уже больше нет, Совсем. Я не знаю, брат, когда вернусь, Не могу я здесь, в Москве уснуть. Завтра утром бате поклонюсь, И в путь.
И мужчины крепко обнялись, «Мерседес» боднул лежалый снег. Начинал свою по новой жизнь Человек.