Официант носит мутное пиво, Отрываясь, шумит бар «Тинькофф». Здесь лабает оркестрик красиво, — Ну, давай, будь здоров! Вот, Шаман задымил сигаретой, И спокойно взглянул на вора. А за окнами с вечера, где-то, Начиналась зима.
Вор сидел, развалившись на стуле, Чёрный перстень на пальце сверкал. — Ты, Шаман, что-то грустный, в натуре, Или, может, устал? Ты, пацан, прекрати это, слышишь? Посмотри, как изменчива жизнь. Надо жить, пока ты ещё дышишь, Ну, а там поглядим.
Шабу-дабу-дуда, — пел парнишка седой, И светила сюда ночь Полярной звездой. Шабу-дабу-дуда, — подпевал ресторан Пиво пили, говорили, жулик и Шаман.
— Жизнь тусуют, Шаман, как колоду, А тузы надо брать самому. Вот, ключи, — «Гранд Чироки» у входа, От себя оторву. Ты пока отдыхал на природе, Много здесь накопилося дел, Я хочу, чтоб в моём огороде, Ты за всем приглядел.
Я тебя разглядел ещё в зоне, Словно сына, тебя полюбил. Нынче, брат, вся Россия «в законе», Блатовать нету сил. Ты, Шаман, человек справедливый, Только Питер, тебе, не Москва. Вор поднялся и вышел красиво, Начиналась зима.