Затерялись твои истоки, закатилась твоя звезда, На казенной усталой тройке не умчать в голубую даль, На губах твоих соль и горечь, и не смыть никаким вином... Ночью тихо приходит море и стучится в твое окно.
Ты живешь на четвертом; морю нету дела до этажей. Вот не верил, ковчег не строил, а теперь-то поздняк уже, Подоконничный кактус счастлив и мутировал в анемон, И виднеются чьи-то снасти, где полвека курился смог.
Остается - бултых с балкона, да по азимуту - вперед, По послушным упругим волнам, вплавь, бегом, или просто вброд, Под тобой в глубине - теченья, словно кракен, сплелись в клубок, Проникая в тебя сквозь вены и на миг становясь тобой.
Оставайся таким навеки, отрасти чешую и хвост, Неразумные человеки свою гордость пустили в рост, Разучились смотреть и слышать, только так было не всегда: Из воды мы когда-то вышли, наше тело - и есть вода.
... к девяти ты домой вернешься, в голове пустотой звеня. Надо снова привыкнуть к легким, кислород по крови гонять, Ночью снова стучится море, много сотен ночей подряд. На губах твоих соль и горечь. бабам нравится, говорят