Здравствуй,мама,возвратились мы не все, Но до сих пор босые и таскаем так же ношу как посыльные. Маемся в ссылках,по ссылкам кликаем В поисках заработка батрака, Но остаемся в дураках. Как барбитурно зависимые,зависим от чисел, Висим на турниках и по-своему мыслим. Вкладываемся в дело,дни раскладываем по файлам, Маме говорим,чтоб берегла себя,не уставала. Дом загородный,грядки не убраны,(отрывисто) В Кремле мудрые,в России преданные. Делу отдавшие жизнь,но всегда забытые, Подкошенные битвой,жизни брошенные Ты собрала у очага в лихие девяностые Детей родителей-отказников не по приказу, А просто так хотело твое сердце смелое, Каждому всю себя отдать и посвятить сумела.
Сначала было трое,потом еще троих, Потом еще пять и нас всего одиннадцать. Обычные советские родители герои, Отец и мать чужие нас всех породнили.
Ну как сказать чужие?(Как)Чужие в прошлом, Кто породил на свет и кинул у порога Роддома и в дом поехал,встречая старость, Бездетную,люди слепнут. И я поверю,если в мир такой однажды возвратится Дьявол,скажет нету Бога. Грех не смывается,людей все также судят по поступкам, Твое сердце,мама,и его любовь к нам Бесценны,знаешь, и даны не многим. Тебе шестьдесят девять,мама,думаешь о смерти И постоянно говоришь(о ней),но в нас твое начало, Ты воспитала честность в нас и мы идем на риски. Мама,кроме тебя я не припомню других близких.
Припев: А мне ночью, одно окно лишь только светит, Всегда ждут те, для кого мы будем дети. Пусть ветер зло в стекло бьет, и в головах ветер, Буду хорошим сыном, вы уж мне поверьте.
Крап Вега:
Пусть как у сына, мой КПД – не сто процентов, Но я живой, здоровый, сытый, ей важнее это. Дрожали ее руки, слепой бы не заметил, Волнуется, хотя прошло уж два десятилетия. Любимый в любом свете, родная кровь, как ни крути, В глазах укор, на деле поддержка в пути, Куда грести я выбираю сам, но всегда знаю, Мой земной ангел ждёт, это меня охраняет. Помню, ночами плакала, и не могла заснуть, Пока, дурак, искал суть, грехов мне не стряхнуть, Пока шатался где-то, не в родных пенатах, Моими выходками она будто была распята. Как же был глуп, менял ее на нелюбимых женщин, Ставил приоритеты, словно старый оценщик, Сначала те, потом эти, будем ярко гореть мы, А дома тусклая лампа и ужин на плите. Глазами в мыльных сериалах, но мысленно со мною, Я ей бы счастья в любом объеме накладною, Ну а пока, все также как всегда: «Мама целую» «Я буду поздно, у тебя второй ключ, возьму его»