Мы стояли у пивнушки, пили пиво, ели воблу, Разговаривали громко, Кто о чем, Я - о комбайнах, Дед Панас орал все громче, И, размахивая кружкой, товарищи, Вспоминал, как низдил немцев, В сорок пятом под Москвой, однозначно. Помню, как сейчас все было, Бью по танку кулаком я, Башня тут же отлетает, В танке - Борман с кружкой пива, Хватит врать нам, однозначно, подонок! За лохов нас что ли, держишь? Да я правду говорю вам. Ну, налей мне еще пива, Ну, выпьем, Наливай, За героя! Мы стояли у пивнушки, догонялись русской водкой, И орали еще громче, Кто о чем, А я - о собачках, Дед горланил всех громчее Про дугу под Кенигсбергом, Как он семь дивизий немцев Мясорубкой отметелил, Но его никто не слушал, Потому что в это время, Из угла за гастрономом Приближался грохот страшный. Во! Это немцы в гермошлемах, Бронетанках И пехота Появилися мгновенно перед нами, Все, бульбец… В журнале «Техника молодежи» говорилось о том, что некоторые вещи могут заново материализоваться. Это все из-за того, что дед наговорил нам слишком много. Вот немцы и материализовались из прошлого и прошли так называемую «временную дыру». Дед Панас, увидев фрицев, Весь обмяк, упал на землю, Под себя опорожнился И в конвульсиях забился, А тусовка алконавтов, товарищи, ни фига не испугалась, Как накинулись на фрицев, Стали бить их сапогами, во! Полетели мясорубки И бутылки из-под водки, Восемь немцев лишь осталось на витрине гастронома, ха-ха-ха-ха! Каски, шмайсеры, винтовки Разлетелися повсюду, Немцы жалобно визжали, расползаясь по округе. Как говорил дедушка Ленин, это очень было весело. Ну, граждане алкоголики, идиоты, болваны, вы покалечили семь лучших актеров, я повторяю: семь лучших актеров покалечили в обеденном перерыве между съемками фильма про Отечественную Войну. Пятнадцать суток за хулиганство! Одну минуточку, можно чуть-чуть помедленнее, я записываю.