Пролила на подол вино, Бокал разбился на осколки… Забыто старое кино, В котором поцелуи колки… Огонь тщедушен, но горяч, И пламя обвивает руки… Свои глаза, прошу, не прячь, Иначе я умру от скуки… Читать твои глаза люблю, Читать люблю и не умею… Всегда так громко хохочу И по-наивному краснею… Зови меня своей Зарей, Зови…мне это раньше льстило, Хотя бы только потому, Что все же я тебя любила… Любила драмы и Париж, И наш заснеженный Монмартр, В котором страсти – выше крыш, Где я сломала супенатор… А помнишь лондонский апрель, В котором было столько счастья? Там пробыли мы пять недель, Ты целовал мои запястья… А как вскружила нас любовь, Когда мы шлялись по Бродвею? Тогда ты выбрил себе бровь - Я дол сих пор еще краснею… Такой безумный был тот год, Такой спонтанный и нелепый… Сейчас же все наоборот, И мы как будто оба слепы. Остались только города, В которых мы с тобой бывали, Где были счастливы и... да, Забот тогда еще не знали. А ведь прошло то пару лет, И мы ничуть не постарели. Все тот же утренний омлет, Все те же шалости в постели. Но что-то щелкнуло и вдруг Все изменилось безвозвратно, И стало больше тех разлук, Когда не тянет так обратно… Когда не вяжутся совсем Все наши ссоры и обиды, И ты не даришь хризантем, А у меня не те флюиды… И появляются друзья, Которые зовут в походы. И вроде бы уже семья, Но все же в доме нет погоды.
И у меня теперь подруг Гораздо больше, чем когда-то. Я с ними провожу досуг, И в этом я не виновата… Мы изменили свою жизнь Совсем не так, как обещали, И потеряли чертежи, В которых дом мечты ваяли. *** Забыто старое кино, В котором поцелуи колки. Все было вовсе не давнО, Но в поле не найдешь иголки. Бокал разбился, - ничего, Я приберусь, я обещаю. Пролила на подол вино, А как исправить все - не знаю…