Был бой короткий, как укус змеи. Кого винить? Беспечность виновата. Во тьме схватили, повязали, увели душманы лейтенанта и сержанта. Главарь сказал: "Я жизнь дарую вам, отправлю в Пакистан, а там - куда хотите, Но только если примете ислам и клятву на Коране мне дадите." Затихла в ожиданье крови банда. У главаря краснел звериный взгляд. "Такой подачки нам от вас не надо"- ответил ему гордо лейтенант. "Не верю я ни в бога, ни в алаха, религиозных догм не признаю. Скорее голову я положу на плаху, но честь не замараю я свою". И дан был знак. Его свалили с ног, впихнули с силой под огромный камень. Главарь кричал, плевал: "Чтоб ты подох!" Домкрат опущен, лейтенант раздавлен. Сержант стоял привязанный к скале. Скрипел домкрат, вновь камень поднимали. Всё происшедшее как в страшном диком сне, а мысли лихорадочно плясали: "Пусть мне возможность только предоставят, я буду ползать камни эти жрать. Я буду делать всё, что не заставят, чтоб выжить, а при случае сбежать". И закричал, что было сил: "Не убивайте! Приму я вашу веру, как свою. Я жить хочу, последний шанс мне дайте. Исламу верность докажу в бою." И знак был дан. Сержанта пощадили. Он на коленях выслушал наказ. И тут же обрезание совершили и научили проводить намаз. Ходил он с бандой - вещи их таскал - сундук тяжёлый главного бандита. Объедки ел и, как собака, спал на привязи, и каждый день был битым. Кровавый путь бандитов оборвался. Район ночёвки их был окружён. А под огнём один из них метался. Кричал: "Я свой, я свой!". Но был сражён. В рассветном мареве ущелье прояснилось. Бандитов пленных к мёртвым повели. Они и рассказали что случилось: "Вот этот был главарь, а этот - шурави."