раскроются под поцелуями стигматы. и я, растрогавшись, их изведу на дифирамбы - безлунные сонаты. солнечные ночи. и всё гнетёт безоблачностью почерк, ведь столько я извёл внутри себя впустую мыслей, что впору вопить на судьбу и искать Атлантиды. сердечный стук вмиг арестует выстрел из четырехкамерной гаубицы. снова. титры.
солёный ветер. стаи цеппелинов. где я терял себя среди признаний нерадивых. терзая мелодином свое кривое пение, мне до другого берега. до другого. чтобы суждения перемешались вмиг в эклектику и ты меня пригреть в руках смогла в немом вчера. но сам себе настолько опостылел в репликах, что продал за гроши наш с тобой замёрзший рай.
***
наш третий Рим - зелёные парки и скверы. и не в их числе я, когда станет вмиг светлее. ибо для рыцарей кинжала и плаща - эмбарго, они лишь молятся, как вновь им избежать припадка.
а мы по коридорам. мы вновь по коридорам. жжём мосты на понтонах до томных разговоров. по комнатным притонам, где вновь обнажим изъяны что сами себя, разлюбив, изжили рьяно и полюбили вновь, построив свой третий Рим куда не проникло гусиное перо Экзюпери и нити сплетены. и ты - мой неутомимый симптом. и вся жизнь - лишь глупый, длинный ситком.
терепние зерном посадим в времени земном. где \"never\" - позывной, и я своим верлибрам преданный зелот. из Эмбера челном пройдём сквозь толщи вод - в себе утонем. и ты смыкаешь на земле ладони. я ненавижу пустоту в своих замерзших пальцах, и предпочту нависший над горлом клинок Дамоклов панцирю бытия. и в полуночном трансе я распадусь на атомы, чтобы все умолкли.
***
прости мне мою жизнь. я в соль земли мгновенно обращусь и в лейтмотивах пустоты навеки замолчу.
IV / II - катарсис. глава II.
опиум кружит в вальсе сибаритов, изолируя сознание в трансе миловидном и в карцеры либидо. а во мне - восемь сердечных. я вдыхаю дым. я выдыхаю вечность. и параматмы под набат смыкают разум в кокон, не верит нашим крокодиловым слезам Дамокл. лишь тончайшей нитью пульса вьётся тлеющий красный \"Мальборо\" под люстрой. мы невесомы снова, и под курсором взоров прячем глаза в поисках нового пустого слова - правда. вера. любовь. спасение. но тут лишь пламя кроваво-красных сновидений и пустота. я лишь искал тайн в свой хрупкий Тартар, искал надежду для девиантов. искал акварель для своих блеклых празднеств, и в июньской теплоте я обрёл катарсис.
IV / III - гераклиды.
перебирал ногами почву сомкнув Нагайн в замочных, в объятьях ада прочных клише сорвало почерк самонадеянных Икаров хитином облекая сердца, даря бездарность. турнирная таблица - хоспис. синдром Туретта, я вырвал горло рэпу, кликнув с апломбом \"Record\" общество мёртвых поэтов, суицидальных в треках с улиц сметало пеплом сомкнув бездарно верлибры тут каждый второй - Гераклид. по факту, льётся из уст не обделённая смыслом бравада. каждый - новатор. но поумерьте свой пыл, ведь ваши песни - даже не пустота, а имитация пустоты. скудоумие переполняет головы, все абсолютные копии, а даже не паронимы. и в этой бездне медленно тонем мы, хватаясь за кромсающие трезубцы Нептуна в агонии.