Бескрайний горизонт, бетонный частокол, что окружает тот бездомный гарнизон. Отзвуки, томный горна стон - из глотки города сдавленным голосом они несутся, сломя голову, как всадник. Пейзажи каскадны. С карнизов сыпется пепел, погребая заживо стадо. А сытая плесень, взяв в плен всех, тут зажила сладко. Но
Жизнь в чёрных котлах кипит, кровь пристала накипью, и кости бьются обо дно - бросьте их на стол! Это нарды масштаба XXcom. Корень кетгут делает шов на мёртвом поле Бермуд. Сотни древ тут, там из просевшей почвы торчат культями - это культ Ямы. Чёрные вороны стучат в пустые окна клювами. Он тянет время с жалюзи и, жаль, узрит тот мир, что скрывал звук "Аминь".
Смогу ли я переварить всё то, что сам зову "абулия/ рагу гнилья"? Человек из улея, твой мирок - это идиллия. Ну а то дерьмо - внутри меня.