Нет дна в теплоте проткнутых рук, друг! Бездна обволакивает дрожь губ... Теперь холодно и темно вокруг вдруг Сердечный стук звуком мук подарил испуг. В пустой комнате, в омуте - тонущий. Тишину разрезает острый крик о помощи. Заблудился сам в себе, медленно бредущий, Пациент палаты в иллюзиях странствующий. Шрамы полосами поверх вен расписаны... Зачем ты разговаривал с чужими голосами Или черно-белыми управлял снами; Имена выцарапывал стекла осколками? Образами страхов всплывали метаморфозы, Оставляя мокрыми глаза и занозы. Белые халаты убеждались в признаках невроза, Увеличивая силу тока и уколов дозы...
Умные доктора отняли прогулки - В этом стали виноваты абстрактные рисунки. Глушили звоном гулким эти ультразвуки, Не давая спать третьи сутки. Да. Он еще верил в бога и искал выход. Бродил по черному тоннелю и видел свет. Но, все же, больше жизни, хотел последний выдох, Чтобы нащупать пальцами нежный рассвет. Белые халаты, длинные минуты, куски ваты, Шприцы, препараты, занавески сняты. Он навсегда запомнит с ухмылкой взгляды, Ангелы на небесах, да будьте прокляты! Конвульсии, боль, стон, в глазах померкло. Зачем на потолке с отражением зеркало? На запястьях кожаные петли крепли... Пациент шестой палаты увидел пекло.
Наконец он обрел покой невидимой весной. Тоской немой затаскан безвозвратной. Теперь он навсегда обрел другой покой. И не узнал, болен он или больной. Диагноз профессора Комова Евгения - Параноидный тип. Шизофрения. Была также предпринята лоботамия. Выхода у пациента другого не было. Друг мой ушел со шрамами, рваными ранами, Царапаными пальцами с занозами, С кровавыми потеками, с криками, болями, С синими пятнами, с линиями странными. Божьи твари много на себя власти взяли, Свою же веру за бесценок продали. Разорвали нити пройденной морали, Марая души драмами, прячась за храмами.