осматривая гор вершины, их бесконечные аршины, вином налитые кувшины, весь мир, как снег, прекрасный, я видел горные потоки, я видел бури взор жестокий, и ветер мирный и высокий, и смерти час напрасный.
вот воин, плавая навагой, наполнен важною отвагой, с морской волнующейся влагой вступает в бой неравный. вот конь в могучие ладони кладет огонь лихой погони, и пляшут сумрачные кони в руке травы державной.
где лес глядит в полей просторы, в ночей неслышные уборы, а мы глядим в окно без шторы на свет звезды бездушной, в пустом сомненьи сердце прячем, а в ночь не спим, томимся, плачем, мы ничего почти не значим, мы жизни ждем послушной.
нам восхищенье неизвестно, нам туго, пасмурно и тесно, мы друга предаем бесчестно и бог нам не владыка. цветок несчастья мы взрастили, мы нас самим себе простили, нам, тем кто как зола остыли, милей орла гвоздика.
я с завистью гляжу на зверя, ни мыслям, ни делам не веря, умов произошла потеря, бороться нет причины. мы все воспримем как паденье, и день, и тень, и сновиденье, и даже музыки гуденье не избежит пучины.
в морском прибое беспокойном, в песке пустынном и нестройном и в женском теле непристойном отрады не нашли мы. беспечную забыли трезвость, воспели смерть, воспели мерзость, воспоминанье мним как дерзость, за то мы и палимы.
летят божественные птицы, их развеваются косицы, халаты их блестят как спицы, в полете нет пощады. они отсчитывают время, они испытывают бремя, пускай бренчит пустое стремя - сходить с ума не надо.
пусть мчится в путь ручей хрустальный, пусть рысью конь спешит зеркальный, вдыхая воздух музыкальный - вдыхаешь ты и тленье. возница хилый и сварливый, в последний час зари сонливой, гони, гони возок ленивый - лети без промедленья.
не плещут лебеди крылами над пиршественными столами, совместно с медными орлами в рог не трубят победный. исчезнувшее вдохновенье теперь приходит на мгновенье, на смерть, на смерть держи равненье, певец и всадник бедный.