Всех утрат в себя вескость вобрав Тяжелеют монеты на веках. Вот к чему горевать до утра Было- утро не лучший лекарь. И не верь- мудренее оно Яснооким и легкошагим. А не тем, кто ослеп давно И украдкой горло бумагой Надрезает, сутулясь в мольбе Сколь немой, столь же и немощной Хоть чуть-чуть узнать о тебе- Вот насущность моя, милый демон.
Лежали плечом к плечу Молча и охладело. Улетучивалось по чуть-чуть Тепло, синевя тело. Что будет теперь, представь- Колоть ль мирозданье надвое? Если от пространства устав, Сгинем в черноте ядовой?
Что будет, знаю теперь- Сон. Он Черен со всех сторон. Верь, Ям и лон Приветливых твоему Духу- нет Здесь, где- никому Вин в вине Не искупить. Так позволь Хоть мне Для тебя затаить одного Свинец В простреленных кружевах. Звон Пороховой- склонись, голова, В сон.
Вещесть дрем не нарушая, Неотрывным взором Луч Луны сквозь шторы шарит Полоумным вором По чертам, едва остывшим, Заостренным мукой. Но к бескровности- привыкну, Гибель- не разлука.