Мне жаль, что я не избегал, яркого грима броского, Из будущего вычеркнут как черные Глуховского, Бездушная пора во мне не вызовет досады, Я как яд на дне стакана вечно выпадал в осадок.
Мне слышаться в ночи крики детей, Их принес ветер, Мерещится в дали алый рассвет, Призрачным светом.
Он разогнал, сей балаган, И я так надо полагать, Отдам свой разум облакам, А душу выцежу в бокал.
Что б протянуть мне свою руку, в твой угольный космос, Надо сгореть, прожив неделю в прострации с лоском, Или смотреть, как догорает заброшенный костел, Себя маня, на запах мяса обглоданной костью.
Но несет, отсюда прочь меня, Не трогай! Порчено! Вместо итогов прочерки, Своею кровью очерки, Пишу и совесть морщиться, Где мое имя, отчество? И я полгода пишу в стол, Лживые пророчества.
И я плыву, на поиск новых негаданных квестов, С петлёй на шее будто, гордо повешенный Пестель, С принтом мишени, ловя взоры оскаленных бестий, На коже жженье, от порезов отравленных лезвий.
… И я все дальше проплываю к новым огонькам, От проклятых материков к веселым берегам, И к счастью там в твоих глазах презрения не видно Ведь мою души берегут здесь Сцилла и Хорибда.
Но я вперед, на неопознанный маяк плыву, И вдалеке вижу причал сквозь эту синеву, И к счастью там в твоих глазах паники не видно, В пути корабль защитят мой Сцилла и Хорибда. … Я плыву курсом верным, к Беловодью да за окаём, Мне будет что запомнить. Ave Satan, Fuck da Babylon! Непринужденным фоном шумит в спину Аквилон, На этой ходке ставит крест, и говорит что поделом мне.
И мне пришлось сквозь бурю вновь отчалить на Восток, В глазах поборников сей трип мой вызовет восторг, И я в костюме куклы, будто ряженный маскот, Вам арматурой буквы клал на шиферный листок.
Перстами бьём по ветру, сделай из марали грех! Огонь в котором я сгорел, не сможет уже так же греть, Мне нужен порох, а не медь, немым укором рассмотрел, Твои червонные глаза, что смотрят щас на мой расстрел.
И реки крови, свои не тронут? Я себе это внушал, а после паковал патроны, Корабль проклят. В этих волнах тонут гавани, И мы толкаемся с двух ног, ныряем в омут памяти.
Мы затопим корабли, двинув шлюпки к земной тверди, Волны, те, что нас несли, наградили клеймом смерти, Можно выбросить компас, и раздать трюмы сокровищ, Что б быть и дальше под защитой, двух мифических чудовищ.