Деревенский кабачок. Свадьба. Музыка и танцы. Мефистофель, в виде охотника, кричит в окно.
Мефистофель Ого! Веселье здесь вовсю! Мы тоже тут как тут! Юх-гу!
(Входит с Фаустом)
Мефистофель Вот эта девка вся в огне, Вкусней, чем ром, сдается мне?
Фауст Не знаю, как и почему Я жаркой страстью весь горю... Вся кровь кипит... не знаю я... Я странно чувствую себя.
Мефистофель В глазах твоих легко читать: Толпа страстей идет плясать! Дурак, ты запер их — теперь Они стучат, ломают дверь. Лови же женщину — и в пляс! Будь дерзок: пусть узнают нас!
Фауст Вот та, кудрява и смугла, Всю душу мне смутить смогла. В очах ее манит меня Блаженство жгучее без дна! Как щечки у нее горят, О свежей жизни говорят! О, как безмерно наслажденье К пылающим устам прильнуть, Изнемогать в самозабвенье, В объятьях мягких потонуть!.. Ах! этой груди трепетанье, — Волненье страсти, дрожь желанья! Хочу обвить я стройный стан, Сжимать, восторгом страсти пьян! А! локоны нетерпеливо Средь пляски вырвались из пут, Летят вкруг шеи, грудь ей бьют Сигналом бури торопливым. Я в исступленье... я теряюсь, Смотрю, терзаюсь, наслаждаюсь! И все ж не в силах я смелей Идти с поклоном прямо к ней.
Мефистофель Диковинка — отродье тех, Что совершили первый грех! Он был пред самым адом смел, А пред бабенкой оробел. Она ж хоть очень недурна, Но похотью полным полна. (К музыкантам)
Эй вы, людишки! Лук у вас Натянут сонно в этот раз! Под ваши вальсы пляшет пусть На хилых ножках тетка Грусть, А не такая молодежь! Дай скрипку, говорю не ложь, Сейчас она не так зальется, Иной и пляс у нас начнется. И скрипку охотник тотчас же взял И сильным смычком ударять по ней стал; Клубятся и вьются веселые звуки, Как стоны веселья, как хохота муки, Болтают игриво, тихонько и сладко, Как ночью любовники шепчут украдкой, Встают и проносятся, пенясь волнами, Как будто ласкают своими струями Цветущее девичье тело они. Вот громкие крики внезапно слышны: Испуганно дева на помощь зовет, А юноша к ней в тростниках ползет, И слились — схватились все звуки в смятенье; Борьба, исступленье, и гнев, и кипенье! Купальщица долго боролась... напрасно: Ее обнимает мужчина так страстно! А вот слышны просьбы: пред женщиной млеет Распутник... лобзаньями тело ей греет. Вот струны, в три тона звеня, зазвучали, Как будто девицу два парня желали, — Один, побежденный, умолк постепенно, А те обнимаются жарко, блаженно, И звуки двойные по лестнице неги, Сливаясь, возносятся в бешеном беге. Все пламенней, громче, сильнее, буйнее Мужчин ликованье, визг женщин. Полнее Звучат эти звуки соблазна пожаром И всех охватили вакхическим жаром. Глупцами стоят скрипачи, онемели, За скрипки и взяться они не посмели. Волшебный, танцующий вихрь охватил Всех, бывших в таверне, и всех закружил. И стены стояли, белея от злости, Что прыгать не могут, как прыгают гости. А Фауст, безумный от неги, танцует, Клянется в любви, умоляет о вере И в танце влечет ее в поле чрез двери. Танцуют чрез двор и танцуют чрез сад, Танцуют, забывшись, в дубраве тенистой. А скрипка все тише, и звук ее чистый Тихонько лепечет средь листьев, ласкает Любовными снами, таинственно тает. Тогда загремел из заснувших ветвей Победную песню певец-соловей, Как будто подкуплен самим сатаной, Чарует безумной тоской неземной: Томленье, как тяжесть, влечет их упасть, Как море, их топит блаженная страсть.