Далёк небесный суд. Но близок суд земной. Он свой пристрастный кнут заносит надо мной. Грустны мои дела. Но что я изменю? Уже повисла мгла над зимней авеню. И зыбкий дымный смог течёт по небесам, как липкий дынный сок по выцветшим усам. И бьётся о причал морозная вода, и бьётся в ней печаль, как в слове «никогда».
А в джунглях злачных недр, в дыму азартных игр, крупье - поджарый негр - сопит, как старый тигр. И тёплый жёлтый франк, похожий на зерно, седой столичный франт бросает на «зеро»... Не случай, не сюжет - фрагмент мирской возни. А всё же, глянешь вслед - красиво, чёрт возьми! Летит монетка вдаль, звенит, как гонг суда, и вновь слышна печаль, как в слове «никогда».
Высок небесный суд. Но низок суд земной. И вновь присяжный шут глумится надо мной: - Оставьте ваш прононс, покиньте ваш Парнас, забудьте ваш прогноз, всё это не про нас. Фантазий ваших прыть ни к чёрту не годна. Извольте объяснить, при чём тут «никогда»! Пускай не месть, не лесть, но что-то в этом есть? - Конечно, ваша честь, бесспорно, ваша честь...
Но символ высших правд поставлен на «зеро». Уже заезжий франт оставил казино. Уймите вашу стать, умерьте вашу спесь. Вот-вот начнет светать, мы можем не успеть. Последний ровно в шесть закроется кабак. Спешите, ваша честь! Снимите ваш колпак! На зимней авеню, средь сумрака и льда, я сам вам объясню, что значит «никогда»...