Под столетними сугробами библейских анекдотов Похотливых православных и прожорливых католиков Покинутых окопов и горящих муравейников. Вечная весна в одиночной камере.
Под затопленными толпами, домами, площадями Многолюдными пустынями, зловонными церквями Раскалёнными х.ями и голодными влагалищами. Вечная весна в одиночной камере.
Сквозь зеркальные убежища, словарные запасы, Богохульные мыслишки и не пропитые денюжки Обильно унавоженные кладбища и огороды. Вечная весна в одиночной камере.
Воробьиная, кромешная, пронзительная, Хищная, отчаянная стая голосит во мне. Воробьиная, кромешная, пронзительная, Хищная, отчаянная стая голосит во мне. Вечная весна в одиночной камере.
Сотни лет сугробов, лазаретов, питекантропов, Стихов, медикаментов, хлеба, зрелищ обязательных, Лечебных подземельных процедур для всех кривых-горбатых Вечная весна в одиночной камере.
Воробьиная, истошная, оскаленная, Хриплая, неистовая стая голосит во мне. Воробьиная, истошная, оскаленная, Хриплая, неистовая стая голосит во мне.