Побеждает закон, скачет зайчик стоят в тундре большие корпуса заводов тянутся к ним провода, вот сарайчик среди талой воды, ветер дует на воду
при виде этого - с отвалившейся стеной глядящегося в натаявшую лужищу каплями по куртке погода весной ласкает, любить меня - глупости, глупости
хищник с раненным кожаным крылом глядится в сердце девочки тайное, ее сердце зеркало тайный водоем все увеличивающийся от весеннего таяния
гнусный сарай с одной отвалившейся стеной, среди комбинатов и труб рев и визг этот ковчег плохо строил Ной этот ковчег для тебя, Норильск
этот демон - печальное зло, некрашенный, возможно неструганый уже не определить, кто ранил кожаное крыло, но серый взгляд у хищника испуганный
взгляд серых испуганных глаз он все еще готов к действию но бесполезно течет, как газ, как электричество к сердцу девочки
а это возмездие, как написал бы Блок, дух-изгнанник, как написал бы Лермонтов но все еще трубы, провода, газ, электрический ток, комбинаты, заводы - развалюхе не соперники
полярного лета ему тревожен приход его полярной для индустриальной местности внешности а у вас тут на раёне еще продают терпинкод?- шепчет чудовище девочке с нежностью
старый сон ему приятнее новых красот, но почему девочки нуждаются в хищниках никто не объяснит, никто не поймет тут что-то субъективное личное личное
нужен Пушкин, но тут Пушкина нет, Пушкина с его в воздух выстрелом в мае все еще можно замерзнуть, если упасть в снег все еще можно влюбиться, бессмысленно, бессмысленно