тебе в общем -то не идёт быть живым- хочешь - огнестрельным, можно еще ножевым . только не будь наживой для достижения чужих целей.
по цельсию- еще не зима. а где- то между ноябрем и вторником. будь картиной в облезлой рамке. будь подоконником. будь иконой.
а я..я многих искала, ждала. но никогда не была искомой.
помнишь, в детстве каждая комната казалась больше, чем есть, метра на два. а сейчас? в свои двадцать? хрипишь о свободе, дышишь едва-едва. и определенно не хочется просыпаться.
позже, когда мир уменьшался в размерах, ты потерял веру, ловя ртом подстреленных не тобою птиц. но амбиции. амбиции в то время не знали границ. ты пускал по скрученным венам произведения Кастанеды, заплетал волосы в дреды. было куда беззаботнее. а сейчас. сейчас утро субботнее. вместо кофе наливаешь потрвейн. я давно дала тебе имя- Кобейн.
тебе точно не идёт быть живым. не будь наживой. назови себя буддой, иисусом, шивой. чувствуй как рвутся салюты между шестым и седьмым ребром, приводи первых встречных в свой обветренный пыльный дом, говори всем, что не слышал никогда о деньгах и акциях. будь провокатором, но не верь провокациям. признавайся в любви еве браун. по утрам зубри камасутру. заучи мои мантры, молитвы, сутры. пусть литры шипучей колы заменят тебе уколы и ни слова о том, что внутри у тебя нереально болит.
запомни, в ванной на третьей полочке сверху лежит цианид.
Петя OST:
Если хочешь, живым не буду, Иисус, Кришна, Будда - отличное блюдо. Еще цианидом приправить, Я твой Курт, ты мое исключенье из правил.
Посвящай строки, пиши, я слушаю. Что-то похолодало, но как же душно. В свои двадцать, я хочу быть с тобой и в сорок. И если забуду однажды, то точно не скоро.
Никогда не хотел быть святым, И если б ты не была искомой, я б не дарил цветы. Обрекая их тем на смерть за красоту. Моя любовь к тебе как самолет что перед падением набрал высоту.
Глаза закрыты, сон приятнее что-то, Там нет забот, выходной, утро субботы. Я вновь ловлю ртом, но не птиц, а их души, Там ты не моя жена, но я стал твоим мужем.
Простужен, обычно как-то, Между шестым и седьмым не салюты и не петарды. Там ржавый поршень, правда, И работать ему помогают лишь препараты.
Распиваемый из горла суррогат, Боли нет, я не вру, я рад. Я пустая квартира, ты мой квартирант, Белый лист запачканный каплей с пера.
На третьей сверху - цианид, Спасибо, я бы сам нашел едва ли. Ничего больше не болит, Только горький вкус миндаля на зубах эмали.