Первое слово вокруг. Это чувствуется через питание. Держаться на дюжине рук среды, идеальной для существования. Вы живете, а я хочу. Я доказываю это движением. Кончиком плоти я чую отсчет, время ведет к своему завершению. Я пишу, и отныне я графоман. Я пишу то слово, что было вначале. Начало цинизма лежит где-то в зачатках ума, но среда начала сопротивляться отчаянно. Не может быть это тем, что мы искали. Лик и уста создателя неба. То был рай, но оттуда изгнали. Верните мне рай. Я с воплем требую.
Брови превратились в ласточкины хвосты. Рот, пожалуйста, рот свой захлопни! Наше движение не позволит миру остыть. Я не падальщик, я — первобытный охотник. Красота, ты живешь лишь, а я хочу. Я беру тебя яростно, с целью и смыслом. И мы вместе, мы вместе чуем отсчет — это таймер природы без лишних изысков. Твое дыхание останется, я обещаю. Но часть себя я сохраню в тебе ужасным придатком. После Голливуда смерть уже не пленяет, а, без любви убивать, это не будет приятным. Ты поймешь, когда буду на рентгене я. Это — поступок, оставивший след свой. Не каждая зигота разрождается в гения. В отличие от библии, эта мораль без последствий.