Безнадежно упоротый порт и надежно упрятанный город Миллионы раскрашенных морд говорят, что я тоже упорот. Я не верил их страшным глазам! Делал вид, что их вовсе не стало, И из неба ножом вырезал голубое, как Родина, сало.
С неба падал коричневый гной; и был я, и меня было трое. Это Финский залив. Он такой. Он еще не такое устроит! Он на берег выбрасывал рыб, а за ними и рыбовладельцев, Под мертвецкий стогорловый хрип поезда опрокидывал с рельсов.
А в автобусы возле порта загружали танцующих негров. Негры были без глаз и без рта, каждый ростом не меньше двух метров. Их дразнили глазами и ртом, дожидаясь, пока вырастало, А потом вырезали ножом голубое, как Родина, сало.
А еще иногда в этот порт по ночам заплывали пираты. Каждый весел, доволен и горд; им по двадцать, они бородаты. Кто придет к ним с унылым лицом, тот окажется мигом на рее: Повиси, пошурши языком, может станешь чуть-чуть веселее!
О, немало издерганных ног прямо в воздухе резво сплясало! За куском вырезался кусок голубого, как Родина, сала.
Развозили по всем городам. Отгружали в порты и вокзалы И несли В каждый дом, В каждый храм - Голубое, Как Родина, Сало!
*** Да и не было здесь ничего! Были мы. Нас лизало волнами. Все придумали. Что же с того? (кстати, видишь - я снова стал нами)
Мы остались в тот вечер вдвоем: ты с бокалом в руке вспоминала, Как из нас вырезали ножом голубое, как Родина, сало.