Что в этот момент щелкает ключ в замочной скважине, я открываю дверь в дом, о котором всегда мечтала. Там всегда тепло, не жарко, камин, окно во всю стену, матрас вместо постели и маленький журнальный столик с томиком Федерико Гарсиа Лорки на нижней полке.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется… Мне кажется…
Ребенок смотрит на герань сиреневую, и не срывает. Он наблюдает, как лепестки ее по ветру кружатся, шелестят инфразвуком. Ребенок думает о жизни просто глядя в глаза полевому цветку Обязательно не срывая, жизнь оставляя.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется… Мне кажется…
Что я теперь весь мир. Что мир из фарфора сделан с сердцами спрятанными. В нем все холодно, все выверено, Но тает белая оболочка под магией объятий твоих. Она молоко на полу, поутру я случайно резко открыла полупустой холодильник. Молочная пленка – свидетельство освобождения, но голому сердцу теперь Нет защиты. Только твое терпение, твоя грудная клетка.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется… Мне кажется…
Что все происходит на самом деле. Что я другой человек, что я еще жив, что я не схожу с ума. Что мой дом – это не маленькая комната два-на-два, что я не живу оправданиями, боясь недопонимания, что у меня есть любовь, а не чувство долга, когда я обнимаю тебя, мне кажется, что у этой секунды нет и не было срока. Что я сейчас? Ничто, но когда ты обнимаешь меня в ответ, мне кажется, что ноль имеет абсолютную власть. Не стоит, не стоит регулярно на ноль умножать. Ничто имеет власть, Когда ты его превозносишь в любом контексте.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется, что все происходит на самом деле. Что это не сон черно-белый, как старый авторский фильм, что это не детская книга о гусеницах-подружках или львах-добытчиках. Мне кажется, что кто-то на самом деле стоит рядом, что я не лежу на подушке, а ты не читаешь журналы где-то вдали от увиденного мною места.
У меня ничего на самом деле нет, все, что я делаю, уже принадлежит тебе, Всем, кто когда-то прошел мимо. Я ничего не оставила. Даже маленькой строчки из песенки детства – все отдала гениальным образам, в чьей жизни мне не хватило места. Я выбрасываю слова на ветер, я знаю, что это не нужно, но мне так лучше. Мне лучше жалеть о том, что сделано. Жалеть о несделанном много хуже.
Сердца нет, души тем более, я не знаю, что у меня внутри. Где-то под кожей пульс размеренный да глаза-фонари. Все. Все что было – продала за один лишь день с каждым. Я помню «милая», я помню «Майечка», я помню.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется, что все эти люди вернулись, в тебе слились. Мне не хочется больше биться о камни, но бесполезно, бесполезно, я уже на мели. Я вяжу канатами словосочетания бедные, все, что тебе было нужно, я прекрасно знаю, до меня кем-то сказано…
Разные слова могут быть, но суть одна. Я никогда не умела держать язык за зубами.
Когда я обнимаю тебя, мне кажется… Мне кажется… Что все хорошо, и мне не нужно никуда спешить. Но на самом деле я встану в восемь утра, застелю покрывалом диван весь в кошачьей шерсти. Все закончится. Хотя, нет. Как может быть конец у того, что не имеет начала?
Когда я обнимала тебя, мне казалось… Мне казалось… Что все еще только случится. Но я знаю. Я знаю правду живых сердец и как им получится биться.