Любовь нас больше не колышет. Уже дождями небо дышит. Уже поля тепла не ищут, В их пустоте ветра не свищут, а солнце, черное как дым, всемимолетное, как пар, сознанье делает иным.
В степи, как в клетке, бьется "карр", напоминая не о том, что осень - это летний дар, а что в ней будет - суп с котом, Но лишь о том, что ночь длинна и чучел улицы полны, а наша светлая страна о том не чувствует вины.
"Все раньше было по-иному" - звучит, как дань всему былому. Любили мы! Нам были чужды чужие окрики и нужды. Любили мы! И вот сейчас мы, друг от друга отсечась, не понимаем ничерта.
Живем, не раскрывая рта о сосуществованьи нас, и нами пройдена черта, когда любовь, как сладкий газ, струится строго между глаз для отключения ума. Всему виною не зима и не движенье водных масс,
А то, что в эту недоновь, Что в эту, право, дребедень Меняется сама любовь, за нами следуя, как тень.