В Карине нет шофёра, Но Карина плывёт, И мотор заржавел, Парус невод не рвёт, Позабыв о мышах, О вещах навсегда, Про коньки, ласты, унты, Вены, стерлинги, фунты, Мы смотрим туда.
Мы молчим, но мы знаем — Ушёл на восток Троллейбус, который собакой издох На груди волн Карины, Как Бог, как венок. Над распятым Мазаем. Звезда-осьминог.
Не слетятся стада медаков как на мёд, Со всех месс на Каринин священный помёт.
И, как бешеный копт, у ног трётся осётр, — Кто ни разу не мёртв, тот меня не поймёт.
Карине нах суфлёра, Но Карина плюёт, И мотор заржавел, Нервы небо не рвёт; Не "летучим голландцем" Летит на восток К Яхве "Лада-Калина", В терновый венок, К Яхте "Лада-Калина", В верновый венок, В Ялте "Лада-Калина", В кленовый венок.
В Карине нет шофёра, Но Карина плывёт, И кормак загорелл, Парус невод не рвёт, Подзарыв о грошах, О лещах навсегда, Держим курс к_из Пицунды За Омск в никуда.
И, как бешеный копт, у ног трётся осётр, — Кто ни разу ни мёртв, тот меня не поймёт.
И, как бешеный копт, у ног трётся осётр, — Кто ни разу не мёртв, тот меня не поймёт.
Не слетятся стада пчёл-миног, как на мёд, На Каринин желудочный банковский счёт.
И, как Павел и Пётр, у ног трётся осётр, — Кто ни разу не мёртв, тот меня не поймёт.