Небо спокойно, закат нарисован кровью, Я набирал высоту, то падал от боли, Судьба палила огнем с силой удвоенной, Тогда земля под ногами стала водой, И по следам в Храм, опираясь на посох, Думал всегда, клинок не знает коррозии, Но белым саваном зимы окутали осень, В комнатах катакомб обретаем покой, Родным Мадрид, а у нас снегом искрит, Стальные птицы, донесут и до пирамид, Капает время, стрелками на цитаделях, Шёпот старого клёна, юность это видение, Тесный грот, глубокая тьма подземелья, Именно в нём, мысли рождают идеи, Та пустота, ночь нас накрыла там, И с сигаретой, мы тихо сгорали дотла, Сады Мира, лавиной метель замела, Глаза детей были закрыты от зла, Край горизонта, где тлея лежала Москва, Драки, школа, я пил, учили Лермонтова, Мама твердила, город это, есть враг, Ворота в ад, моя тюрьма, саркофаг, Дворы тянули руки и поджигали косяк, Шум на экране, но память не стереть, ведь так.
Идёт по рекам лёд, народ идёт с работы, Но туда ли мы с тобой идём?.. Скажи мне, скажи, молчат о чём Митёк, Санёк, Артём?.. Я думал, мы умрём, но мы остались живы.
Все ловушки земли в глазах змеи, Сказки Пушкина или плакаты Брюса Ли? Там где-то Иерусалим и стены плачут, А значит жизнь и не могла пройти иначе. Я начал врать, пропадать, орать на мать опять, Чужое брать, искать братьев, с судьбой играть. Делили бублики пустые желудки и кишки, Оборванная публика, моя республика ШКИД. Меня тошнит на балконах от первой водки, Босота в балахонах и эти пизженные шмотки. Решётки и ограды, заводы, заборы, кусты, Собачьи продотряды, эти города пусты. Опустив глаза, я ей всё это рассказал - Бля! Во коза! Она ушла на голоса! Босая, на ней помята юбка, порвана кофточка. Что тебе важней: семья или тусовочка? Чекист сел сдуру, где Ваня-Киноман Хромой хуярит хмурый, малолетки мутят план. По телику Билан, Америка бомбит Ирак... Это мой хип-хоп теракт, before I self-destruct.