Знаешь, как это обычно бывает У людей? Душа стынет, покрытая снегом. Что под ним – даже хозяйка не знает, Но живёт в ожиданьи обещанной неги.
Ждёт, что волшебник придёт – и растопит Все слои мерзлоты её вечной, согреет Своими ладонями каждый кусочек Разбитого сердца; потом его склеит…
Рисует фантазия ей первоцветы, Что её благодетель под снегом увидит: Станет лицо его радостно-светлым, Хоть до этого мрачным он был, нелюдимым.
О, он судьбе будет так благодарен За награду страданий, трудов и лишений! О, он любить будет пылко и страстно Её позднюю нежность – плод долгих мучений!..
Но чужды волшебникам жертвы такие. Не работает магия их в краю вьюжном. И, айсберг завидев, спешат они мимо – Любой капитан развернул бы тут судно.
…У нас с тобой было совсем по-другому, Любимый. В моём цветнике было лето. Натужно жужжали, наполнены мёдом, Тяжёлые пчёлы. Тянулись ко свету
Ирисы, пионы, вьюнки и ромашки, И розовый куст опьянял ароматом; А в гуще теней притаился манящий Бутон белой лилии, негой объятый…
Пленён красотой изобильного сада, Ты в дар преподнёс ему воду живую, Обнёс его бережно прочной оградой, Не тронул травинки, поодаль любуясь.
Душа цветника была счастлива видеть В твоих глазах блеск красоты отражённый. Что за наслажденье расти и цвести – ведь Обласкан мой сад твоим взглядом влюблённым!
Ты прошёл испытание великолепьем, Доказав, что в саду не сорвёшь и листочка. Для тебя я открыла узорные двери, Призвала тебя княжить и мудро, и прочно.
О, как я ждала тебя, милый Волшебник! Как лелеяла, холила кустик лилейный! Ты взошёл, моё Солнце – и двинулись тени, И цветенье наполнилось смыслом и целью.