Ветры спать ушли - с золотой зарей, Ночь подходит - каменною горой, И с своей княжною из жарких стран Отдыхает бешеный атаман.
Молодые плечи в охапку сгреб, Да заслушался, запрокинув лоб, Как гремит над жарким его шатром - Соловьиный гром.
2
А над Волгой - ночь, А над Волгой - сон. Расстелили ковры узорные, И возлег на них атаман с княжной Персиянкою - Брови Черные.
И не видно звезд, и не слышно волн, Только весла да темь кромешная! И уносит в ночь атаманов челн Персиянскую душу грешную.
И услышала Ночь - такую речь: - Аль не хочешь, что ль, Потеснее лечь? Ты меж наших баб - Что жемчужинка! Аль уж страшен так? Я твой вечный раб, Персияночка! Полоняночка!
* * *
А она - брови насупила, Брови длинные. А она - очи потупила Персиянские. И из уст ее - Только вздох один: - Джаль-Эддин!
* * *
А над Волгой - заря румяная, А над Волгой - рай. И грохочет ватага пьяная: - Атаман, вставай!
Належался с басурманскою собакою! Вишь, глаза-то у красавицы наплаканы!
А она - что смерть, Рот закушен в кровь. - Так и ходит атаманова крутая бровь.
- Не поладила ты с нашею постелью, Так поладь, собака, с нашею купелью!
В небе-то - ясно, Тёмно - на дне. Красный один Башмачок на корме.
И стоит Степан - ровно грозный дуб, Побелел Степан - аж до самых губ. Закачался, зашатался. - Ох, томно! Поддержите, нехристи, - в очах тёмно!
Вот и вся тебе персияночка, Полоняночка.
3
Сон Разина
И снится Разину - сон: Словно плачется болотная цапля. И снится Разину - звон: Ровно капельки серебряные каплют.
И снится Разину дно: Цветами - что плат ковровый. И снится лицо одно - Забытое, чернобровое.
Сидит, ровно Божья мать, Да жемчуг на нитку нижет. И хочет он ей сказать, Да только губами движет...
Сдавило дыханье - аж Стеклянный, в груди, осколок. И ходит, как сонный страж, Стеклянный - меж ними - полог.
* * *
Рулевой зарею правил Вниз по Волге-реке. Ты зачем меня оставил Об одном башмачке?
Кто красавицу захочет В башмачке одном? Я приду к тебе, дружочек, За другим башмачком!
И звенят-звенят, звенят-звенят запястья: - Затонуло ты, Степаново счастье!