Марк Фрейдкин вокал, духовая гармоника Сергей Костюхин гитара, бас
Я не буду особо вдаваться в детали, но скажу напрямик, чтобы каждый понял: от ногтей молодых до седых гениталий я всю жизнь к этой песне слова сочинял.
Развлекаясь пивком иль картежной игрою, опускаясь в забой иль вставая к станку, выходя ль по нужде предрассветной порою, я в уме шлифовал за строкою строку.
В дни суровых невзгод и лихих испытаний, в годы тяжких раздумий о судьбах страны, на любимой жене и на грязной путане эти звучные рифмы я пек как блины.
Раздолбай и сачок, пустозвон и счастливчик, я пахал над собой, как последняя тварь, чтобы в этот впихнуть неотвязный мотивчик свой не слишком большой, но отвязный словарь.
И когда я отмучусь с куплетом финальным, то нехай кореша, не жалея хлебал, эту песню споют за столом поминальным – я, по правде, ее для того и склепал.
Пусть споют от души, с хрипотой и с надсадом, и тогда моя жизнь среди пьяных рулад пролетит над столом, словно птица над садом, и уткнется в рефрен, словно мордой в салат.