Да не видела я, да не ведала я, Как костьми дорогих засевались поля, Как стонала по детям родная земля, Да как жены и матери выли, Когда их по ночам уводили. Вот бы дверцу открыть в этот тихий приют, Где за правду усердно лежачего бьют, Где дела чрезвычайные, походя шьют, И народным врагом весь народ признают. Но напрасно искать следопытам следы – Ни куста, не креста, ни фанерной звезды, Ни холма, ни приметы в глухой стороне, Где мой дед неотпетый взывает ко мне! На сторонке моей каждый третий убит. Да неужто не чуешь? Земля-то гудит! Им ссудила судьба только пепел и дым, И стенают кормильцы под спудом земным. Мне б в тот адский закут хоть слезу уронить, Братьев, дедов, отцов убиенных обвыть, В час последний на них хоть глазком поглядеть, И виновных узнать, и невинных отпеть. Вечная память!