Когда ты станешь одиноким. Забудешь смысл и имена. Поймёшь болезнь и отчужденье. И станешь пасынком греха. Тогда замкнётся круг, и мёртвый ты скажешь всем своим богам: «Всё хорошо. Да хорошо.» Среди бурного моря ты ищешь остров. Но слёз уже нет, их просто нет. Как траншейная вша в окровавленной бойне, ты имеешь удел — лицезреть. Как замыкается круг и бледные тени медленно тают в просвете окна. Всё хорошо. Да хорошо.