Его начальство пригласило к первомаю А он сказал: я для легавых не играю! А сам начальник, он сверкнул на уркагана, И за наган, а кобура-то без нагана! А нам играл, и стоя слушала шарага Сентиментальный этот вальс для Ныроблага.
С печалью смотрю на все, что происходит в этой стране. Мой голос из-вне, привыкли жить в говне, В говне и потонем по горло. Х*ли, народ покорный. Покой нам только снится. Покурим на балконе. Спокойно обсудим, кто мы. Ка до-ре-ми, которыми пихали нас с тобой. Учителя по школе, и доколе мое сердце колет За мой район и за мои настрои. Я не построил этими руками карточный домик. Мне двадцать пять, я алкоголик. Нагло гонит телевизор и средства массовой. На*уй тут паспорт. Вроде весна - все равно, бл*ть, пасмурно. На улицах опасно. Кому напас на праздник, А у меня напрасно все, на светофоре - красный.
- Это грустно или весело? - Это? Это печально. - Это печально, да? Ну все, спасибо тебе.
Я посмотрел на их лица исподлобья с печалью. И мой корабль все никак от берегов Москвы не отчалит. Бороздить пространство морей тугими ночами. Как ни крути, я буду вертеться вокруг той покорной дуги, братан. Пойдем на балкон, раскурим и за жизнь попи*дим. Так зае*али ветра и холодные зимы. За грехи мы богом из рая гонимые. Напрасно душа так болит. И не открыть без ключа ту калитку. С разноцветного неба капает дождик липкий. В спину безликих летят плевки. Нелепые попытки, рывки. Мои ветхие крылья не настолько крепки. И мы словно слепки в этой забытой всевышним долине. В поисках смысла ходим по лезвию этих изогнутых линий. Но оказалось, что до истины так трудно дойти, А ты попробуй вслепую веру на дне небосвода найти.