В Тамбове пожар, грабежи задавили. Настолько достали они мужиков, Что честный крестьянин схватился за вилы И в ярости поднял на них - чужаков. Им сколько не дай – всё им мало и мало. Не хлеб чужеедам, а дышло им рот, В Тамбове мужицкое царство восстало, Вождём же Антонова выбрал народ
Пожар разгорался – Кремлю не до смеха. В полнеба уже полыхала заря, Катилось от волости к волости эхо, Мужицкого славя лесного вождя. Большевики тогда с перепугу Послали скорее пожарника в лес, Где руки, привыкшие сызмальства к плугу, Теперь вместо плуга сжимали обрез.
Обрез против пушек – конечно залили Кровицею пламя – хотя и не враз. А главный тушитель с протухшей фамилией Спустил на крестьян удушающий газ, А это – чтоб было для прочих наглядно, Что значит перечить безбожным властям. Рабочее-крестьянская власть безпощадно Стреляла рабочих, душила крестьян.
Сибирь и Крондштат, Тихий Дон и Поволжье- Пожаров подобных было не счесть. Выделывала портсигары из кожи Ублюдков ЧеКа ритуальная месть. Сегодня – иное уж знамя полощет, И вроде оправдан тот бунт мужиков, Но только по-прежнему Красная Площадь В плену пламенеющих звёзд-оков.