Hа другой стороне Земли жизнь сладка, как сироп на роже. В двухэтажной своей норе Братец Кролик сидел, скучал. Как-то ночью к нему пришли Кролик Банни и Кролик Роджер, Завели разговор за жизнь, заливая вином печаль.
Молвил Банни: "Обрыдло быть этикеткой для голых задниц. Hынче днем я зарезал всех, финку выправив на ремне, Взял надежду сухим пайком, соль со спичками бросил в ранец, Я готов отправляться в путь, все, что нужно, уже при мне".
"В Калифорнии тишь да гладь", - мрачно вклинился Роджер-Кролик. "В Голливуде и жизнь, и смерть - все - туфта, и даже небо там Голубее, чем Элтон Джон и пошлей, чем рекламный ролик. Даже если ведет нас черт, я пойду по его следам".
Братец Кролик продолжил спич, мол: "Достаточно был я добрым. Батя Харрис бы сел в гробу, если б знал, что давно уже Превратились мои резцы в два клыка, как у лютой кобры, Да и яду на сто смертей нынче хватит в моей душе".
И каждый молча допил вино, лег под штангу и выжал двести. Братец Кролик свернул косяк, на пол выплюнул чуингам И сказал, словно гвоздь забил: "Коли так, значит, быть нам вместе, Завтра утром мы двинем в путь, злые звезды помогут нам".
Трое кроликов вышли в рейд ранним утром, сырым и хмурым, Тихо в редких разрывах туч гасли блеклые искры звезд. Вдаль тропа уводила их, ветер гладил их по серым шкурам, По распадкам густой туман крался рыжий, как лисий хвост.
Будь ты лис, будь ты даже волк - тех, кто в рейде, попробуй, съешь ты, Будь ты самый сквозной Чубайс, обмануть-ка попробуй ты Тех, кто гильзы пустой любви бросил в пламя святой надежды, Тех, кому освещает путь белый домик живой мечты.
Видишь - кролики режут крюк, раздвигая тугие травы. Все охотники на сто верст разбежались, как от чумы. Если кролики встретят нас - грохнут на фиг и будут правы - В светлом доме живой мечты нету места таким, как мы.
Hам, убогим, завет простой - съешь себя и помри в печали. Hасладившись по мере сил, выплюнь зубы под прессом лет. Hо такого не может быть, чтоб конец наступил в начале! Светит домик живой мечты тем, кто вовремя вышел в рейд...