2033 Белый глаз диода освещает тонель, Пронизывающий ветер заменил здесь метель. Несколько недель пути, в руках АКМ, Подземные лабиринты, с заглавной "М". Верили политикам, а Богов умоляли, Но надежды и мечты на детонаторах стали нулями. Нас удаляли бомбами точно в цель, Будто мы вирус, а планета диск "С" "За нами следит владыка тоннелей" Дети не видели неба над каменными сводами, Осталось за асфальтом и грунтовыми водами. Обрывки газет из тоннелей ветром, Теперь границы на посту за трёхсотым метром. Смотки проводов, слепые черви Навсегда въелись в стены коридоров чернью. По параллельным за станцией станция, Через пару дней я буду на границе "ГАНЗЫ". А там грибы, чай и совет старших, они решат куда я двинусь дальше. Я устал и не слышу о чем они говорят, мне нужны только патроны и батарейки для фонаря.
Секунда для вдоха, две для выдоха, Отступать некуда, позади "ВДНХ" Завтра утром они почувствуют смерть нутром, Я не оставил последней патрон.
Мы просто мысли в чей-то больной голове. Нехватка кислорода, в ткани мозга и привет. Чья-то игра, в которой мы все марионетки, Раньше воевали страны, теперь ветки. Гул, готовый в любую секунду свести с ума, Поменяв полюса - это реквием, белых детей апокалипсиса. Завтра вылазка в библиотеку, помни где мы. Там наверху уже другие аборигены, Эти твари умеют дублировать голоса, Ни в коем случае не смотри им в глаза. Они готовы сожрать тебя заживо без майонеза, Прежде чем успеешь скинуть приклад винтореза. А на соседней ветке, по центрам, Куда по жестче концерты. Биологическая дрянь, отпущенная погулять без рецептов, Плотоядная плоцента. Завтра мы будем в Останкино, на башне, Окидывая взглядом каменные башни. Дворов Москвы, потерянный рай душным летом, завтра снова взлетят ракеты.
Секунда для вдоха, две для выдоха, отступать некуда, позади "ВДНХ" Завтра утром они почувствуют смерть нутром, я не оставил последней патрон.