Дети убеждают, что пора Вылезти из круга дел-делишек, И пускай финансов – «не излишек», Хочется умчаться за моря. От годов летящих – лёгкий шок… Посмотрю на маковки у храма И почувствую – смеётся мама: Заграница – это хорошо!
5
Часть первая
Высшее благо – то, что честно, а все остальные блага ложные и поддельные. Сенека – из писем к Луцилию
Время, что ракета-невидимка, Со вселенской памятью летит. …Счастливо жила девчонка Нинка! Детства довоенного гранит Был незыблем и, казалось, прочен В блеске предначертанных затей. В сталинской стране старались очень «Под одну гребёнку» стричь детей. Радио внушало в каждом доме СССР – чудесная страна! Будь готов к труду и обороне!..
6 …В сорок первом грянула война. Над страною небо почернело, И отцы отправились на фронт … Ленинград в блокаде… Артобстрелы… В зареве пожаров горизонт… На балконе – труп братишки Толи, С выеденной крысами щекой… Сильною была прививка боли, И характер сплавился крутой.
7
Васильевский… С волнением нет сладу… На острове в плену кошмарных дней Переживала мамочка блокаду С той, что не стала бабушкой моей… Большой проспект… Здесь на хлебозаводе Трудилась в незапамятные дни Мать Ниночки – укладчицею, вроде… Уволилась с завода до войны. И думала о детях, умирая, Спасла бы горстка жмыховой трухи… И в тридцать шесть – у врат цветущих рая Простились горемычной все грехи.
8
…Нинкина мать исчезла, Словно и не жила. Братской могилы бездна В голод была мала. Холод вползает в сердце, Мёртв метронома стук. В печке открыта дверца, Печка остыла вдруг… Жуткая тьма квартала. Резво плодятся вши. Девочка умирала… Бог пощадил – нашли. Страшные круги ада Выпало ей пройти. Долгая жизнь – награда, С радостью на пути.
9
По «Дороге жизни» через Ладогу Переправлен мамин детский дом. В детских душах лёд остался надолго И воспоминаний горький ком… В эшелоне время в боль спрессовано, Не было бы только новых бед! Помнит воспитателя – Петрововну – Мама на восьмом десятке лет. …Было не до сказок, не до салочек, Ребятню в пути косила смерть. И на безымянном полустаночке Ниночка могла бы умереть. Воспитатель отстояла бедную, Не позволив с эшелона снять… Отпоила травами целебными. Для сирот она была, как мать. Женщине, по отчеству Петрововна, Память незабвенную пою. Горло у меня волненьем сковано, Верю, что душа её в раю…
10
Ярославль для мамы – город-свет! Там салют победы… И подруг В общежитии весёлый круг, Авиазавод в пятнадцать лет… Возвратился фронтовик-отец, Дочку разыскал… И в Ленинград, Где трамваи вновь уже звенят, Ниночка вернулась, наконец… Строчка не случайна про трамвай: Вагоновожатых дефицит! Вот путёвка!.. Комсомол рулит – Согласишься – в Питер приезжай! Маму в брючках представляю я: Девушка красива и стройна! Весело ведёт трамвай она… По маршруту «молодость – семья».
11
Крюков-на-Днепре – так назывался Милый украинский городок, Вовке шёл семнадцатый годок, Как с родимой хатой он расстался. Прыгал «зайцем» с поезда на поезд… Цель – Москва! Пойти бы на завод! Ремеслу учился целый год… Гитлер внёс корректировку в повесть. Всем мальчишкам, вестью окрылённым, Грезился их подвиг фронтовой. Не считать приписку лет – виной В райвоенкоматах были склонны… Морячок Всевышним был храним, Хоть друзей погибших видел раны… Помнится: на встречах ветеранов Мой отец был самым молодым.
12
Аккордов быстрых примитив И незатейливый мотив Для моряков был так хорош – Играй сто раз подряд. На старом фото мой отец В матросской робе юный спец, В зубах цигарка, брюки-клёш И хулиганский взгляд. Снаряды по морю летят, А молодым сам чёрт не брат! Какой прекрасной будет жизнь, Лишь кончится война! Качнётся палуба, кренясь, А в кубрике резвится вальс, «Браток, на вахте продержись», – Тебе поёт струна…
13
Мой папа не был страстным грибником, На Украине степь лежит вальяжно. Едва женившись, по грибы пешком Он в русский лес отправился отважно. Смотри, жена! Я славный ученик, Уж до краёв заполнена корзинка! К его добыче строгий взгляд приник, И в хохоте зашлась супруга Нинка. В корзинке – мухоморов целый воз Взрывался вызывающе нахально… …Кода мой папа до седин дорос, Стал грибником он супергениальным!
14
В коммуналке вечерами шумно, Кухня – центр общения соседей, Я сидела тихо с видом умным И вникала в суть людских трагедий. Сколько нынче женщин горемычных! Инвалидов у пивных палаток… Не казался чем-то необычным Вид калек безногих на каталках. Возвышались над асфальтом в метре, И звенели тихо их медали, И тонул тот звон в балтийском ветре… А про маму сверстницы гадали: Как же Нинке встретился Володя, И – послевоенною весною?! И не раскрасавица же, вроде, А за мужем, впрямь, как за стеною… И какие народились детки, Доченьки-погодки – загляденье! И вздыхали с завистью соседки, Вот уж где поистине везенье!
15
Крутится диск пластинки Гости танцуют танго. С младшей сестрой Иринкой Мы – в уголке (по рангу)… Ведаем патефоном! Блещет пластинки глянец. Папа жестом знаком