Из пустоты рисуя на стене странные карикатуры. Новая история на зашарканной штукатурке. Меня тут не будет больше и некому нагонять жути. Нет больше взглядов назад, и этих сопливых звуков.
А я почти вырвался из болота где псевдо люди. Мешают пойми что и делятся на хороших и ублюдков. Ни кто не спросит, ведь даже если не видят свои руки. Индивидум, я вспомнюсь когда знаменитым буду.
Меня потянет назад, к разбитым мечтам у школы. Развитый ум просит, от болей в душе уколы. Не увижу но запомню фотографии 13 года. За окном капли стекают, а по ту сторону залипы у компа.
Заливая литры во мне пробудилось бледнолицее кодло. Томагавк войны в столб и диалоги с самим собою. Кругом бараны, я отречник но по прежнему в стоиле. И что стоило построить жизнь которая ни черта не стоила.
И на сколько раритетные мои строки со строфами? Сто листов верлибром мертвыми руками Голгофа. Кто найдет смысл в этом однажды уединенно, Кто как муха лишь бы сесть на гнилое и говенное.
Я потеряюсь за горизонтом событий на больших часах. Два часа как мимолетное влечение в актах и частях. В 22 или 23 ищи в альбоме тайну числа. Дай мне знать о себе когда испарюсь в литергических снах.
Совсем не поехавший, да и потерял всякие смыслы. Что ты нарекаешь бредом я преображаю в зависы. И пусть когда нибудь в одного на веревке я повисну. Ведь из за тебя я стал от звука как торч зависим.