Мчатся тучи, вьются тучи над равниною пустой. Не сказать, что стало лучше, но закончился застой. Президент сказал Китаю фразу, главную в году – Типа я не исключаю, что на выборы пойду.
Тут премьер сверкнул очами и в ответ сказал врачам – Мол, и я не исключаю! Да и кто бы исключал? И хоть клятвой я считаю слово, данное врачу, Но и данное Китаю я принизить не хочу!
Неужель решатся оба предложить себя стране, А не править ей до гроба, как случилось в Астане? Отступил от роли кто-то в нашем околоноля — Обнаружилось болото там, где твердая земля.
Зыбко, вязко, мутно, стыдно и смешно по временам. В поле бес нас водит, видно, и кружит по сторонам. Мчатся бесы в путь полнощный, как бывало испокон, И над ними самый мощный, по прозванью Само... Бесогон!
Мчатся тучи, вьются тучи, невидимкою луна... Кто теперь главней и круче, непонятно ни хрена. Всплыли прежние соблазны, словно воля на дворе. Закружились бесы разны, словно листья в ноябре!
Горе, малый я не сильный! Съест упырь меня совсем! Что же станется с Россией, коль расколется тандем? Разделенье по Уралу, как мечталось на веку, Чтобы Запад — либералу, а Восток — силовику?
Низвергается Миронов — первой жертвой, так сказать... Но важней для миллионов точно знать, кому лизать! С визгом яростным и воем, как в атаку казаки, Мы бежим к своим героям, дружно свесив языки.
Страшно, страшно поневоле средь неведомых равнин. Ничего не видят боле ни поэт, ни гражданин. Этих свозят, тех разгонят — в общем, кончился уют. То ли Родину хоронят, то ли замуж выдают.