Боже мой, сегодня же Прощеное воскресенье! Чуть не прозевал - одиннадцать минут осталось до конца дня, а я еще никого не простил! Жена тоже хороша — не могла утром напомнить, что сегодня всех простить надо. Никогда ей этого не прощу! Нет, нет, нет... Надо простить! Говорят, если всех, на кого обижен, в этот день простить, то многие болезни исчезнут, хорошо! Душа обновится, хорошо! Карма… карма просто отвалится. А главное, если те, кого ты простишь, тебя при этом не простят, им ещё хуже будет. ] Очень хорошо! Надо срочно всех простить! Только прощать надо правильно, как священник учит: Сначала представить себе того, кого прощаешь, мысленно подойти к нему, обнять, поцеловать... Очень ласково сказать: «Прощаю тебя, дорогой. И ты меня прости, а то хуже будет...» И так всех поименно, на кого обижен - обнять, поцеловать и послать... э-э, в смысле отпустить. Так, на кого я обижен? На друзей, коллег, врачей, на вчерашнего гаишника, на ГАИ вообще вместе с МВД, не говоря уже о правительстве. Этих не то что простить, перебить мало. Нет, нет, в такой день их тоже надо простить. Да, простить! А потом перебить. Нет, сначала перебить, а потом простить! Не отвлекаться, не отвлекаться... На кого я еще обижен? На родственников — это еще две деревни. На лиц кавказской национальности. Интересно, я что, за оставшиеся десять минут всю эту шелупонь перецеловать должен? Кто вообще это правило придумал — целовать всех, на кого обижен? А если я обижен на свою итальянскую сантехнику? Особенно на ванну-джакузи, которая выключается, только когда в неё садишься? Священник тоже хорош: «Твою ванну, сын мой, сглазили на таможне. Сглаз могу снять, приходи завтра утром с ней к заутрене». Не знаю, не доверяю я что-то сегодняшним священникам. Смотришь на их лица — и как-то не верится, что они постятся. Боже мой! Остается всего девять минут, а очередь на прощение только растет. Короче, кого я только что простить хотел? Ах да, жену! Значит, как там? Представить? Представил! Подойти? Подошел! Вот она стоит прямо передо мной. Теперь поцеловать… Сколько же лет мы с ней уже не целовались? Но сегодня надо пересилить себя. Вот так, подойти поближе... Нет, глаза лучше закрыть. Не могу. Да что ж такое-то - свое не целуется… А может, потому, что я не сформулировал, за что я ее прощаю? Интересно, она мне изменяет? Не знаю. А я ей? Знаю, но прощаю! Правильно! Прощаю тебя, дорогая, за то, что я тебе изменяю! Надо же, и правда на душе полегчало. Тогда и за остальное тоже прощаю. И за ссоры наши беспричинные - ты же не виновата, что вся в мать свою пошла. А та просто вампириха, кикимора укушенная, шехерезада привокзальная... Тесть тоже монстр… Попугай шишколобый. Пылесос энергетический. Упырь. Сейчас я вас прощу! Сейчас я вас так прощу... Нет, нет... Нельзя сегодня о родственниках так думать. Завтра можно. А сегодня только ласково, как священник учил. Значит так: Дорогие мои, любимые упыри, негодяи мои ненаглядные... Нет — «негодяи» неласково. А как ласково? Может, в честь такого дня хотя бы частицу «не» убрать? Годяи? Точно. Годяи! О, о, представил себе — стоят передо мной два годяя, смотрят на меня своими обмылками годяйскими! Кстати, кто точно годяй, так это вчерашний гаишник. Отбирает права и лыбится! Недоумок. Нет, нет, недоумок — тоже грубо. Без «не» лучше. Доумок! Причем не только доумок, но ещё и доносок. Интересно, я что, Господи, и его поцеловать должен? Жестокое правило, Ты его рожу видел? Вся в прыщах, как еж противотанковый. Во рту одно золото, на такой рот сигнализацию надо ставить… Уж лучше я всю сантехнику перецелую, вместе со сливным бачком. Кроме тех, кто мне ремонт делал. Это ж надо было умудриться слив канализации подключить ко входу стиральной машины?! А мы еще с женой думаем, почему белье после стирки каждый раз мрачнеет… Знаю, знаю, Господи, нельзя так о людях думать. Помню, что ты говорил, все люди — божьи твари. Вот эти не божьи - эти просто... Все! Как жить, Господи? Где взять силы, чтобы весь этот быдлятник простить, когда нервы от такой жизни ни в дуду? А врачиха! У-у, врачиха... Прости ты ее, Господи! Потому что я ее никогда не прощу. Эта, эта, эта... Даже не знаю, как ее назвать! Эта простипома белобрюхая лекарство от нервов выписала. Возможные побочные явления — вши, беременность и преждевременный летальный исход. Боже мой... Всего две минуты осталось до конца дня, я даже тебя, сынок, еще не простил... Прощаю... Прощаю тебя! Хотя ты не прав... Тебе всего четыре годика, а что ты мне сказал? «Ты, папа, чмо в ботах». Неправда, сынок! Не чмо я, потому что сейчас я все равно всех прощу... Священник сказал: - Если те, кого ты простил, тебя при этом не простят, им хуже будет... ] Так что держитесь!.. Дорогие мои бандюги, хапуги, ворюги... У меня еще сорок секунд есть. И я вас всех прощаю сразу — списком! И целую, прямо в список! И тебя, жена, прощаю, и твоего отца, и твою мать. Ай, яй, яй! Какое нехорошее словосочетание получилось: «твою мать»! И главное, так искренне! А как же мне ее ласково назвать? Мать твою? Впрочем, это уже неважно. Двенадцать! Фу! Успел! Теперь вы все — чмо!!! Ну и встрясочка для не