Ты ж не обязана меня десятку ждать И пишешь ксиву, что не хочешь на аборт.
Чуть моросящий дождик портил весь этюд, Продрогшие прохожие спешат домой, Ушёл на Капашара в парк восьмой маршрут, Ты без зонта идёшь по лужам, Боже мой. Случилось просто так, под моросящий дождь Попали оба мы весенним вечерком. Обычно с женщиной два слова не найдёшь, А вот с тобою говорили обо всём.
За разговорами пол-города прошли, И фонари, встречая, провожали нас. Какой чудесной ночью Тверь с тобой нашли, Ведь я такой её увидел в первый раз. Я проводил тебя на Головинский вал, Ты неожиданно сказала: "Мы пришли." Случилось то, о чём я думал и желал: Ты пригласила в дом и мы к тебе зашли.
Мы пили чай с баранкаи и ели торт, И ты под утро расстелила нам кровать. Я не сказал тебе, что я - в законе вор. Воров девчонкам разве можно целовать? А я проснулся - на столе записочка: "Я буду в шесть, ключи оставишь под крыльцом." Ты даже не догадывалась, кисочка, Кого пустила этой ночью к себе в дом.
Менты нагрянули и сели на тебя, И били по лицу, как лярву сутенёр. тебе бы только лишь ответить за себя: "Не знаю, был-ушёл," - и кончен разговор. И всё же чем тебе я сердцем подошёл? И за ночь отогрелась у вора душа, Как ни с одной, с тобой мне было хорошо, Но разве им понять, ушатым легашам?!
Перед тюрьмой ты простояла целый день, А там сказали, что меня не привезли. Две сумки с дачками и за плечами тень Тебя, наверное, согнули до земли. Ты ж не обязана меня десятку ждать И пишешь ксиву, что не хочешь на аборт. Ведь я состарюсь, только воли не видать... Благодарю за чай с баранками и торт!