Я сидел и тормошил чужое платье. Пепел стряхивал с дымящей сигареты. Знаешь, Колька, эти пьяные дебаты Надоели, как одесские куплеты.
Ты ведь любишь, Колька, вечером, нежданно Заезжать ко мне с бутылкой нашей водки, Ты ведь любишь слушать песни под гитару, Обнимая крепко девушку — это что-то!
И на каждую лукавую простушку Ты не тратишь драгоценные минуты. Про тебя воскликнул, видно, Саша Пушкин: «Наш Коля самых чистых женских атрибутов».
Слова верны: чем меньше женщину мы любим, Тем больше времени в остатке на другую, В мечтах и грёзах, размышлениях о чуде Про бабью радость — где б её найти, такую?
Немало было слов, претензий и протестов Со стороны всех, недолюбленных тобою: Ты лгал бессовестно про Надю-каратистку И про свои конфликты с бывшею женою.
Как скажет Пушкин о тебе, но не предел, Самозабвен отступник света, друг природы. Ты в край далёкий после свадьбы полетел На сторону с весёлым призраком свободы.
Какие сцены в Полубратове забыты — Вся дверь обклеена наклейками от водки. Ты там прослыл оригинальным Айболитом: «Помажь бальзамом — всё пройдёт до свадьбы, что там».
И пусть девчонки о тебе не очень лестно — Мне говорили — я поддакивал, кивая: Пусть ты лентяй, но под гитару любишь песни, Но ты не лгун, а ты мечтатель, — я ведь знаю.
И если можно, я спою тебе, как прежде, Ты дачу помнишь на Отрадном — пели песни... Какие были обалденные надежды, Какие были после траурные вести.
Любовь не дура, сон не рок, поэт не гений. Трава у дома — это жалкая рассада: Враз пожелтеет без калийных удобрений, — Вот так и мы без баб — они нам только рады.
Ты поживаешь, как всегда, без огорчений, Ты даже не переживал, когда женился. На свете очень много разных развлечений, Но ты для женщин, видно, только и родился.
Ты в этом деле просто стал непревзойдённым: Какая выдержка в стремленье неустанном! Ты можешь сделать девушку умалишенной, Такой, какой она и снилась Дон Жуану.
Мы с Кулаковым постоянно удивлялись: Где ты берёшь таких душевных и лояльных, Таких простых, красивых, милых, музыкальных? Ты так мечтал, что мы с ним просто забывались.
Теперь ты скажешь: брось, Миней, воспоминанья, Забудь гирлянды чистых женских атрибутов. Там, где мы были, — крематорий, а не баня, Не трать на женщин драгоценные минуты».
А я, лишь выпил, взял гитару с добрым словом, Как пьяный жаворонок, недобрал полтона, Пропел Колюха — для меня не слишком ново, - Что те, с кем хочешь, по утрам едят лимоны.