Печку растопив в последний раз, сгорбившись, сидит старик. Опустив озера блеклых глаз, Пекко думает о них - Чьих-то сыновьях, что перешли утром Райа-йоки вброд, и штыком освобождать пошли от свобод его народ.
Через два часа обоз пойдет вглубь страны озер и рек, С ним и старый Пекко побредет где-то доживать свой век... Где-то, где чужая суета, где его совсем не ждут, Там есть тоже печка, да не та, там дрова другие жгут...
Печка догорит, погаснет, песню допоет снегирь, Снегирем кроваво-красным встанет солнце там, где Свирь. Ветер в опустевшем доме, кантеле дверных щелей, Порванный подол Суоми - рана на душе твоей.
Трубочку достав в последний раз, пальцами размял табак. \"Что же за напасти все на нас? Что же что не век, то мрак? Как мой Юси встретит Рождество ? Где отметит Новый Год? Пусть хранит от пуль и мин его железобетонный ДОТ!\"
Где совсем недавно в сентябре вместе убирали рожь, Там уже неделю на заре землю сотрясает дрожь. Где во весь свой рост, высок и хмур, со своим народом встал, Защищать его от русских пуль Старый Русский Генерал.
Трубка догорит, погаснет, встанет над землей рассвет Снегирем кроваво-красным станет перед ДОТом снег. Ничего не слышно, кроме канонады батарей. Порванный подол Суоми - рана на душе твоей.
В доме остывает печка, за обозом стынет путь. Перед печкой старый Пекко свесил голову на грудь. Мыши возятся в соломе, ждут непрошенный гостей... Здесь была земля Суоми - помни что стоишь на ней!..