Печальную участь российской короны, Исполнил безумный плебейской крови. Он белых церквей не любил перезвоны И красной чумою сердца отравил. А мы за царя с верой в Господа Бога, Испившие чашу гражданской войны. Прощай атаман, мы к родному порогу, А ты к берегам неизвестной страны.
Ночь обнимает поля и луга, Чтож тихо песню споем казаки. Эх любо жить у Кубани реки, Где белых ив берега. Эх любо жить у Кубани реки, Где белых ив берега.
Великие степи Кубани и Дона, Погибших сынов хоронили не раз. И в час роковой у речного затона, Расстрелом встречал комиссарский приказ. За службу царю, с верой в Господа Бога, Окрасились кровью вода и песок. А знал атаман на чужбину дорогу, Тоску по России и пулю в висок.
Ночь обнимает поля и луга, Чтож тихо песню споем казаки. Эх любо жить у Кубани реки, Где белых ив берега. Эх любо жить у Кубани реки, Где белых ив берега.