Голос ее, как разрыв путеводной нити, Волосы вьются и манят, как песни сирен. Сотни зовут ее, чаще кричат: \"Пощадите!\". Ты закрываешь глаза - она в холоде вен.
Взгляд ее бьет точно в цель сквозь парчу и лохмотья, Губы ее сладкий мед и беспризрачный сон. В горе она одна, а в статистиках - сотни: Нет у ней имени - есть миллионы имен.
Будь ты в грязи иль на троне - Ей не покажешь язык. Ее взгляд прост и спокоен - К отказам он не привык.
С радостью входит в дом к жизнелюбам и юным, Нехотя косит стога на ратных полях. Любит без предрассудков и тихих и шумных. Каждый достоин и равен в ее крепких руках.
С нею имеет раб право на вечную волю, С нею обрящет бездомный последний свой дом. Пирующие при чуме привыкают к роли Подающих ей бокал за общим столом.