А случалось ли вам переулком идти, И чтоб сверху кирпич сантиметрах в пяти, Чтобы потом облил запоздалый испуг, И сердечко внутри – тук-тук-тук!?
...В этот день не тянуло с работы домой. – Я решил погулять, насладится зимой, Повдыхать кислород и нюхнуть тишины, А точней – отдохнуть от жены.
Я по снегу бреду и тихонько пою, И встречаю былую подругу мою, - Обойти, обгнуть, не заметить не смог, И случился такой диалог:
- Как дела? – Говорю. – ничего, - говорит, - Развелась и пошла на вечерний в МИИТ. - Ну а ты? – говорит. – Ничего, - говорю, - Отдаюсь, - говорю, - январю.
В общем так или сяк, загрустила она: - Заходи, – Говорит, - я уж год как одна, Посидеть, покурить, пропустить по одной, А короче – тряхнуть стариной!
Позвонил я жене, что-то в трубку наврал: - Мол, прости-извини, на работе аврал, - Ну, а в мыслях себе оправданье ищу: - Мол, за все тебе, блин, отомщу!
...У подруги тепло, у подруги уют, За стеною соседи угрюмо поют, И, сверкая луною, игриво, как встарь, За окном серебрится январь!
И у нас, как давно на Руси повелось, И пошел разговор, и вино полилось, А потом, если только мне память не врет, - Обстановка шептала: «Вперед!»
Я изрядно был пьян, я дошел уже до Невозможности прятать свое либидо, Я почуствовал, как изнутри весь горю, И мигнул за окно январю!
А подруга моя, что уже была «за», Ни с того, ни с сего закатила глаза, Побледнела лицом, прикусила язык, Покачнулась и в обморок – брык!
У меня в тот же миг похладело внутри, К телефону бегу, набираю ноль-три, - Так и так, - говорю, поскорей, - говорю, И не рад я уже январю.
Вот уж белый халат над подругой стоит, Обалдевший медбрат констатирует СПИД, И в упор на меня: - мол, успел или нет? - Да вы что, - говорю, - я сосед!
Хмель мгновенно исчез, стала липкой спина, По спине потекли две бутылки вина, Выхожу я во двор – тишина на дворе... Я родился – теперь, в январе.
А случалось ли вам переулком идти, И чтоб сверху кирпич сантиметрах в пяти, Чтобы потом облил запоздалый испуг, И сердечко внутри – тук-тук-тук!?