Когда меня разжалуют, объявят несуразностью и выметут за дверь железным помелом, когда не только умственно, но всею прямо плотию, всей кожею своей постигну я беду, тогда за утешением я не пойду к счастливому, я к честному пойду.
Счастливый – это фикция, он это только временно, не век ему на смак отдельное меню. Сегодня он блаженствует, а завтра революция лишит его всего, что нажил он горбом. Прощай, с довеском порция и с пряностью специя и с трюфелем грибом.
Не всё удача веером, бывает, что и профилем, недолго молодцу в лампасах щеголять. Сегодня он командует, а завтра интервенция прижмёт его к земле печатью с гербом. А следом инквизиция, так та еще и плетью, и молотом-серпом.
Не нужно мне счастливого с его опасным золотом в товарищи-друзья, я к честному пойду. Когда меня разжалуют и отовсюду выгонят, на чёрных прокатив со свистом-ветерком, я не пойду к счастливому, он тот, над кем заклятие и колокол по ком.
А с честным что ты сделаешь, он век живет под яблоней и падалицу ест он вечером и днем. Когда по всем позициям останусь я без бонуса, к чему бы что ни шло, я к честному пойду. Когда, достигнув градуса, вода вернется в облако, а золото в руду.
Недолго будет ласкова традиция кредитная, бери, мол, не робей, сочтёмся, чай, свои. Когда по всем позициям я рухну ниже минуса, я к честному пойду, хоть лично не знаком. Направлюсь по наитию без адреса, без компаса, по камушкам пешком
А камушки колеблются, столетие кончается, полнеба заслонил рекламный дирижабль. Светила светят нехотя, просторы пахнут севером, зима из-за угла, как в цирке, здравствуй, Бом. И счёт в почтовом ящике, такая сумма прописью, что волосы дыбом.