Мне обещали прощать и надеяться, Если по случаю лучшее сбудется, Если ветрами печали развеются, Если сверхновая ночью почудится, Мне обещали отсрочить долги мои До бесконечности, до отощания - И обещания вылились в мнимые Признаки бегства от обнищания.
И приходил я, забытый и брошенный, К бывшим знакомым, друзьям и приятелям, Только ненужный я был и непрошенный, И разговаривали, как с предателем. Глаз я искал, что утешить могли меня, Памяти, знавшей мое имя-отчество - Но у минувшего не было имени... И зародилось во мне одиночество.
И обещал я не верить, не каяться, Души людские поставив мишенями, Даже тогда, когда враг постарается Пол предо мной исцарапать коленями, И обещал я, как яблоки кислые, Лица давить, усмехаясь над жертвами - И не спеша небольшие долги свои Стал возвращать заказными конвертами.
И не поверил, когда безутешная Письма писала мне лучшая самая - Их разрывал, не читая, небрежно я, И не отправил в ответ телеграммы я. И не добил я больного и хилого, дабы мои оправдались пророчества - Он не погиб, но и я не простил его, И ликовало во мне одиночество.
...Но, не спросясь у живущего племени, Было недолгим его ликование, И у минувшего не было времени, Чтоб утвердить меня в новом призвании. Как ни удерживал перерождение - Сила родства все во мне опрокинула, Минула злость моя, как наваждение, И одиночество начисто сгинуло.
И полетели опять обещания, Незабыванью строча обязательства, Снова прощение, как бы прощание С манией видеть во многом предательство, Вихрями нежность устои коверкала, Стерлась печать отрешения дочиста... Только в прихожей квадратное зеркало, Как трафарет моего одиночества.