На двухколёсном, небезопасном — эка печаль, что нет своего, взял покататься и покатился — только и видели малолетку, он уже в центре аттракциона, разве что кепка на нём не в клетку, а устрашающий звон и грохот — лучшая музыка для него. Музыка рядом реет, веет, будучи тоже, как он, дитя, тоже и навыка не имеет, но не робеет, вослед летя. Все горячей она пламенеет, сумерки блёсткою золотя.
Зрителей просим не утруждаться здравыми отзывами извне. У акробата своя забота — он в пируэте и на шпагате, он игнорирует равновесье, благо что музыка на подхвате, словом, живётся ему нескучно, так поначалу жилось и мне: тоже звенелось и гремелось без угомона, не по уму, но докатилась та неумелость до понимания что к чему и обратилась в окаменелость. Я рассказал бы о ней ему,
да не услышит. Сел и поехал — он не надеется поумнеть, о тормозах позабыл и мчится, хрупкого транспорта не жалеет, не разумеет цены помехам и не заметит, как одолеет, и не получится разучиться — так и придётся потом уметь. Может, недолго — пусть недолго, лишь бы на первом уже лету мокрый асфальт и чёрная "Волга" не сокрушили музыку ту.
Лишь бы не вдруг она полиняла, даже отделавшись хромотой, лишь бы и дальше не понимала, что её держит над немотой, все бы циркачку напоминала в сумерках блёсткою золотой.