Из-под насупленных бровей – как взгляд пред дулом за мгновенье до смерти, тысячи смертей на том же месте; в отреченьи от родины? Не знаю. Из- под перекраденных обломков от зданий, от столетий, вниз ведёт тропа. Из-под негромких сирен вдали, бетонных стен, из-под пейзажей со столбами – ты тщетно ищешь вечный плен среди степей, что с табунами. Но степи – только верхний слой, не понимаешь, сколько сталось за время всё – протяжный вой, но даже с ним – жилось, игралось. Откуда звук? Из-под земли, из-под забытых кенотафов. Пустых могил? Но как смогли? Навет царей, принцесс и графов. Из-под смертей – молчи! Не счесть! Из-под рождений запоздалых. Тьмы низа сладостная месть – покрасить флаг забыли алым в который раз. Из-под снегов, из-под цепей, и рельс, и жести, географических оков из-под – «да брось, езжай, тут двести всего-то вёрст до ближних дач!», до сто десятых километров, где только сосен вечных плач, разбросанный промозглым ветром. Всё то же – из-под островов далёких, с почвой укреплённой телами прочих, из-под снов, из-под забытой, непрощённой продрогшей жизни. Что ещё? Из-под колёс, не стук – но отзвук, из-под земли, в чью пользу счёт, из-под земли, земли! – но поздно, уж вырвалось! Глотает пыль, по безколейной прочь несётся, и замолкает далью быль о временах, уж сердцем бьётся.
Из-под насупленных бровей, беги ко мне, скорей, скорей! Сколь было в жизни октябрей – забудь, беги прочь от людей, беги ко мне! Ты слышишь звон? Уже летит, из сердца – вон. Любую память, строго – прочь! Других забудь, им не помочь, не медли, слышишь? Из-под тьмы, прислушайся, ведь были ж мы и до тебя, беги, забудь, пусть будет твой безумен путь. Безумство дома фору даст ему, невидимый балласт оставь, не думая. Иди в совсем иные октябри.
Из-под озёр, затихшим лесом, из-под морей, Хвалынских, Чёрных, других… Исчезли братья бесы, затихли. Бродит кот учёный. Из-под земли, со всех сторон доносится чуть слышен звон.