Как турист прокатился с женой по Испании, пил плохое вино и закусывал постно, словно книгу читал в слишком новом издании, и вообще слишком поздно.
От печальных бульваров с подъездами барскими Барселоны на юг, к андалузским оливам, не якшаясь со взрывоопасными басками, к молчаливым
арабескам Альгамбры, как письмам непосланным, к тёмным, ряби арабской, в прудах отраженьям — к тем разбросанным письмам по мёрзлым, обосранным теруэльским траншеям.
С той забытой, с той первой войны что кричат они? С той войны, где отец мой хотел быть убитым, что молчат? — неподписаны, но припечатаны колесом и копытом.
Еле слышно — «...учти, коммунисты — предатели...» — шелестит — «...марокканцы поставят нас к стенке...». ...Мы гуляли, глазели и весело тратили евроденьги.
Против слова «Испания» выставим галочку и по этому поводу выпьем маленько. Эх, попросим испаночку сбацать цыганочку — фламенко.